Выступление Солженицына в 1975 г. в США .

Вашингтон, 15 июля 1975

Многоуважаемые господа! Здесь, в здании Сената Соединённых Штатов Америки, я не могу не начать с того, что нисколько не забыл ту высокую и даже исключительную честь, которую оказал мне Сенат, проявив двукратные усилия присвоить мне звание «почётного гражданина Соединённых Штатов». Я понял эти усилия так, что вы имели в виду не исключительно меня как личность, но — бесправное множество моей страны и даже других коммунистических стран, то множество, которое никогда не имело и не имеет возможности высказать своё мнение ни в прессе, ни в парламентах, ни на международных конференциях. Принося вам благодарность за решения, принятые Сенатом США относительно меня, я тем более ощущаю ту ответственность, почти непосильную для плеч отдельного физического человека, ответственность такого представительства. Но так как я никогда не забывал страданий, поисков и порывов того безмолвного множества и не имел другой цели в жизни, как выразить именно их, — это даёт мне силу и для нынешних выступлений в США и для сегодняшнего выступления здесь.



В виде публицистическом у нас, в коммунистических странах, выступают пока немногие, но сплошь миллионы понимают мерзость системы, испытывают отвращение к ней, а кто успевает — «голосует ногами», просто убегая от этого массового насилия и уничтожения. Сегодня здесь я вижу не только членов Сената, но и группу членов Палаты Представителей. Итак, я впервые выступаю перед участниками законодательного процесса вашей страны, влияние которого за последние годы распространилось на ход далеко не только американской истории. Наш с вами жизненный опыт почти совершенно и во всём противоположен. От изобилия пережитого в XX столетии русский опыт стал горьким образом слишком богат и даже обращён к вам как бы из Будущего. Тем более необходимо нам с настойчивостью и полной открытостью выражать друг другу свой опыт. Одна из самых страшных опасностей сегодняшнего мира в том и состоит, что судьбы мира как никогда связаны в единый клубок, так что события или ошибки в одной части мира тотчас отражаются на судьбе другой, — а между тем обмен информацией и суждениями между массами населений перегорожен железными заставами с одной стороны, а с другой стороны — искажается удалённостью, слабой осведомлённостью, узостью кругозора или преднамеренностью теорий наблюдателей и истолкователей.

Несколькими своими выступлениями в вашей стране я пытался прорвать эту стену бедственного незнания или беспечной надменности. Я пытался передать вашим соотечественникам скованное дыхание жителей Восточной Европы именно в эти недели, когда дружным согласием дипломатических лопат будут засыпаны и утрамбованы в братской могиле ещё дышащие груди. Я пытался объяснить американцам, что именно в нежном расцвете детанта — ещё уменьшена, ещё снижена в 1973 году голодная норма питания в тюрьмах и лагерях СССР, и именно в последние месяцы, когда всё большее количество западных ораторов указывает на благодетельные последствия «разрядки», — в Советском Союзе утверждено ещё новое важное усовершенствование наказательной системы: сохраняя бессмертное первенство в изобретении концлагерей принудительного труда, тюрьмоведы Советского Союза сегодня установили и новый вид одиночного тюремного заключения: принудительный труд в тюремных камерах — холодных, голодных, без свежего воздуха, без достаточного света и по непосильным нормам выработки, а за их невыполнение — карцер.

Увы, такова человеческая природа, что никакие чужие страдания не омрачают нашего временного блаженства и не могут быть нами ощущены, пока они не выпадут и на нашу долю. Я не уверен, сумел ли я своими выступлениями донести это дыхание грозной реальности до благоденствующего американского общества. Но я сделал, что был обязан и что мог. Тем горше, если справедливость моих предупреждений будет оценена лишь через несколько лет. Недавно ваша страна пережила длительное вьетнамское испытание, утомившее и разделившее ваше общество. Я уверенно говорю вам: это испытание было самым лёгким из той цепи испытаний, которые в близкое время ожидают вашу страну. Соединённые Штаты Америки, хотят они того или не хотят, поднялись на хребет мировой истории и несут на себе тяжесть руководства если не всем миром, то ещё доброй половиной его. Соединённые Штаты не имели до того тысячелетней подготовки, и за двести лет, пожалуй, не было времени окончательно спаяться национальному самосознанию, — а груз обязанностей и задач наваливается, не спросясь.

Потому и вы, члены Сената и члены Палаты Представителей, каждый из вас — не рядовой член рядового парламента, но вы взнесены на особую высоту в современном мире.